Тихий Океан - Страница 4

С приходом холодов мои поиски стеклянных шариков прекращались. Я и всё, что было связано с моим миром уходило в спячку. К спячке Я тщательно готовился. Ещё до первых серьёзных заморозков, Я аккуратно прикрывал сухой осенней листвой свой собранный за лето клад в цистерне недалеко от стройки. Провожал последние тёплые закаты, сидя на гаражах рядом с домом, вдыхал последний, в этом году, запах живой травы.

После соблюдения всех обрядностей Я крепко засыпал до весны. Мой сон обитал в игрушках у моей кровати, в рисунках прикрепленных магнитами к холодильнику, в редких интересных передачах по телевизору и радиоприёмнику, и, конечно же, в приходе учителя, каждые второй день, как обычно.

Я никогда не любил холод, не любил снег, не любил морозец на щеках. Это сейчас, как то уже смирился и свыкся с тем, что окружает тебя одну четвёртую жизни. Но тогда, нет. Я месяцами не выходил на улицу, как бы красиво там не было. Иногда бывало, Мама пошлёт в магазин за хлебом, а Я укутаюсь весь в шарф, что даже и носа не видно, и думаю себе «Вот выросту, стану большим и уеду туда, где никогда не будет зимы. В Африке жить буду».

Хотя, если покопаться в чертогах разума, то можно вспомнить одно приятное сердцу воспоминание о зиме. Было мне тогда восемь лет. Мама купила мне куртку на вырост, в те времена все так делали. Куртка была невероятно большой, рукава приходилось подворачивать, а пояс сильно утягивать. Но пояс постоянно расстегивался и куртка, становилась подобием колокольчика, сильно расширенного снизу. Если дул сильный ветер, то он обязательно задувал под подол куртки, надувая меня как шар.

Кажется, был выходной день, потому что Мама была дома. На улице было солнечно и безветренно, и Мама отправила меня в магазин, она всегда так делала, если хотела чтобы Я хоть немного прогульнулся, подышал свежим воздухом.

Погода и в правду была на удивление хороша, Я даже в тот день высунул нос из-под шарфа. Ровным скрипучим ковром на дорожках лежал искристый снег, выпавший этой ночью и ещё не успевший затоптаться ногами рабочих, которые не ходят по утрам выходных дней на завод. На небе ни облачка, ни тучки, только чистый голубой купол, с низким ярким солнцем. Но снег слепил не хуже Ярилы. И порой даже не было понятно, кто ярче: солнце, или тот снег, что выпал ночью, захватив с собою частичку ночного светила.

Я шёл до магазина через пустырь, и было совсем не холодно. Возможно, было далеко за минус двадцать, но из-за аномального безветрия - дискомфорта мороз не приносил вовсе. Не далеко от себя, в метрах десяти, Я заметил большую собаку. Она была с виду какой-то очень знатной породы, но без ошейника и поводка. Тело её почти не было покрыто шерстью, лишь тонкий слой щетины, который вовсе не защищал её от холода. Она сильно дрожала и скулила, но продолжала что-то искать в пустом снегу. Я очень испугался, в детстве Я сильно боялся больших собак, причём без причинно, меня никто никогда не кусал, и вообще животные воспринимали меня всегда с лаской. Собака почуяла мой взгляд и сразу перевела взор в мою сторону. Подняв уши, она ломанулась ко мне. От страха Я не мог сойти с места, Я мог лишь наблюдать, как большая почти в мой рост собака галопам несется, пряма на меня. Почувствовав мягкий толчок передних лап у себя на груди, Я увидел, как небо пролетает перед глазами. Я упал, в пушистую кучу чистого снега. От страха Я не слышал собственных мыслей, только стук сердца, с оглушительным шумом разгоняющий кровь по моим венам. Снег большим комком завалился мне за пазуху, чувство мокрого холода ненадолго затмило страх. Лежа в зимнем пуху, без возможности пошевельнутся, Я чувствовал, как собака, продолжая трястись и скулить, обнюхивает мои сапоги, ватные штаны. Уткнувшись носом под колоколообразный подол куртки, собака быстро нырнула под него в поисках тепла. Забравшись под мою куртку, лежа на моей груди, она понемногу согревалась, переставала дрожать и скулила как то уже успокаивающе.

Я лежал в сугробе сверкающего как стекло снега, смотрел в чистый голубой купол, чувствовал на груди тяжесть уснувшего пса и не мог пошевелиться. И мысли мои не были заняты переживаниями о том, что Мама слишком долго ждёт меня домой с хлебом, и о том как мне теперь пошевелится, что делать дальше?. Я думал, как мало у меня просят, когда холодно, нужно лишь просто не сопротивляться, чтобы кто-то был счастлив, нуждающийся сам найдёт себе тепло. Наверное, так же и во время бед.

Со временем Я полюбил в холоде, кое-что. При нём грязь становится твёрдым камнем, бесформенная вода превращается в сверкающий, пушистый снег, при холоде всё обретает свою форму. Людям тоже очень часто необходимо померзнуть, чтобы обрести форму. Наверное, поэтому Я не люблю, когда слишком долго всё проходит хорошо. Но в тоже время, осознавая, что холод будет везде где нет тепла, Я бы с удовольствием подарил миру свою спячку.

***

Наверное, только после понимания того, что Я прожил и в правду много лет, Я стал задумываться, сколько раз повторялся в моей жизни тот или иной день. Сколько раз Я встречал первый день весны, сколько раз в моей жизни повторялся первый снег. Сколько уже у меня было тех «первых» и «последних» дней, которые должны были быть единственными? Как будто, год за годом Я проживал одну и ту же жизнь, но в разных лицах, очень разных. Иногда Я боюсь, что встреться мне вчерашний Я на улице, и Я бы Его не узнал, а может быть мы бы даже стали с ним злейшими врагами. И так странно слушать от кого-то «Жизнь одна, проживи на полную катушку!». Не уж то мы с вами такие разные, что Я за минуту прожил шестьдесят жизней, а Вы говорите одна жизнь, за век.